Действия мировых центробанков после кризиса 2008 года не имеют аналогов в истории, как и раздутый в результате этого пузырь глобальных активов. В прошлом году данная ситуация лишь усугубилась из-за беспрецедентных мер денежно-кредитного и фискального стимулирования, направленных на борьбу с экономическими последствиями пандемии.
В результате нарушены фундаментальные связи между стоимостью активов и экономической динамикой, а также финансовыми показателями компаний. Инвесторы фактически потеряли адекватные ориентиры в плане оценки вложений и рисков таких операций. На рынках действует один закон: покупай, а то завтра будет дороже.
Апофеозом этого дисбаланса стала ситуация с разгоном стоимости компаний малой капитализации, которые находятся в неудовлетворительном финансовом положении, в том числе из-за устаревшей бизнес-модели. Если в случае с той же Tesla ее завышенную капитализацию можно хоть как-то оправдать ожиданиями многократного расширения бизнеса компании в будущем, то в ситуации с GameStop и ей подобными фирмами на рынке акций наблюдается чистой воды манипуляция с целями, далекими даже от спекулятивных, не говоря уже про инвестиционные.
Все это свидетельствует лишь о том, насколько вызванный избытком ликвидности перекос в финансовой системе приблизился к опасной черте. История учит, что любой пузырь активов лопается, причем для этого необязательно наличие веских причин. Просто дисбаланс достигает той точки, когда даже малейшее воздействие приводит к цепной реакции и разрушению хрупкого равновесия, в результате чего рынки стремятся к фундаментально более обоснованным уровням.
Однако этот процесс сопровождается большими потерями широкого круга участников, что запускает самоусиливающуюся цепочку продаж биржевых инструментов по любым ценам. Это приводит уже к противоположному дисбалансу — недооцененности многих качественных активов, иррациональному страху и взаимному недоверию участников финансового рынка и в целом экономических субъектов. Все это провоцирует кризис, который в той или иной степени затрагивает все регионы мира.Учитывая беспрецедентный характер влияния политики глобальных центробанков на рынки как по продолжительности, так и по количественному показателю, высоки риски, что и спровоцированный этими дисбалансами кризис будет уникальным по масштабам и последствиям.
Многие политики и экономисты осознают подобные угрозы, что может быть одной из причин, почему стимулирующая программа Байдена на 1,9 трлн долларов встречает противодействие у законодателей. Дело в том, что в условиях ультрамягкой монетарной политики очередная порция денежных выплат широкому кругу граждан способна, хоть и не сразу, спровоцировать инфляционный всплеск. Тем более, потребительская активность может резко возрасти по мере решения проблемы пандемии.
Для предотвращения неуправляемого роста инфляции центробанки будут вынуждены сворачивать монетарные стимулы и в целом ужесточать денежно-кредитную политику. Однако экономика может не успеть выйти на траекторию уверенного роста и, лишившись стимулов, способна быстро скатиться в рецессию.
Если же не бороться с ускорением инфляции, это может в итоге ударить по долговому рынку, а его дестабилизация еще опасней, чем любые обвалы фондовых площадок. Ведь как раз в периоды рыночной нестабильности облигации являются тем активом, в который уходят инвесторы в поисках надежности и защиты от возросших рисков. Кроме того, те же обширные меры фискального стимулирования в США финансируются за счет увеличения дефицита бюджета, который покрывается посредством размещения новых гособлигаций, что станет затруднительным, если рынок госдолга будет испытывать дефицит спроса из-за быстрого роста инфляции.
Таким образом, текущая ситуация на мировых рынках может уже балансировать на грани, когда избыток ликвидности приведет к такой степени перекупленности, которая развернет котировки вспять, запустив самоусиливающиеся распродажи. Кроме того, этот же дисбаланс вместе с фискальными стимулами способен в любой момент проявить себя в реальном секторе в виде всплеска инфляции с последующим ужесточением монетарной политики или обвалом долгового рынка. Оба варианта ничего хорошего для биржевых активов и экономики не сулят.Естественно, что реализация подобного сценария приведет к падению и нефтяных цен, хотя они на фоне других активов выглядят достаточно адекватно оцененными и не оторванными от фундаментальных основ. Как только инвесторы поймут, что долгосрочные перспективы рынка нефти вновь ухудшились, это достаточно негативно отразится на всех рублевых активах.
Тем не менее российская финансово-экономическая система за последние годы накопила достаточный запас прочности, а правительство и ЦБ имеют набор необходимых инструментов и мер для предотвращения острых последствий резкого ухудшения внешней рыночной конъюнктуры. В этом мы могли убедиться совсем недавно на примере прошлогоднего обвала биржевых активов и последующего кризиса, вызванного пандемией. Однако более долгосрочное влияние кризиса на любые страны будет зависеть от его глубины и продолжительности.
Иллюстрация к статье: